18 февраля 2005
Британские хаунды остались без работы
От одной из них, которая четыре века была одним из главных развлечений британской аристократии, решено отказаться. В четверг британцы в последний раз легально охотились на лис.
На псарне, расположенной в имении Пэтворс, у Эдриана Томпсона - непререкаемый авторитет. Человеку постороннему может показаться, что вокруг царит хаос, но одного слова Эдриана достаточно для того, чтобы вразумить заигравшегося хаунда. Каждого из своих подопечных он знает по имени. У Эдриана Томпсона уважаемая в Британии профессия – псарь, что позволяет вести ему достойную жизнь и периодически летать в Америку. Рыбачить Эдриан предпочитает в Майами, но охотиться – исключительно дома.
Удивительно, что ожесточенные споры провоцирует с виду мирное и величественное зрелище: заплетенные гривы лошадей, нарядные всадники и всадницы, наконец, хаунды – добродушнейшие существа. Мухи, возможно, они и не обидят, но от лисицы не оставят и следа.
Именно это обстоятельство – неоправданная жестокость псовой охоты на лис – позволила ее противникам добиться введения запрета. Закон вступает в силу 18 февраля. Деревня, для которой охота – серьезная статья дохода, занимает круговую оборону. У мистера и миссис Хэйер – гостиничный бизнес. Отель расположен в живописном месте: чистый воздух, собственная конюшня - пастораль! Но есть нечто большее, без чего старость не будет счастливой.
"Да, главным образом это удовольствие, можно сказать и так, - от верховой езды, от общения с друзьями. Для нас ведь это всякий раз праздник. Я не смогу в двух словах объяснить вам, что значит для нас лисья охота. Если говорить формально и коротко – это большая и очень важная часть моей жизни", - объясняет Джейн Хэйер.
"Лисья охота для деревенских жителей – уже сотни лет привычная форма досуга. Сюда приходят семьями, здесь обсуждают домашние новости - от рождения ребенка до покупки автомобиля, - рассказывает шеф-егерь Ник Бэмб. - Бытует мнение, что это аристократическая забава, - так это просто чепуха! Охотой занимаются сотни тысяч обыкновенных сельских жителей. С законом мы не конфликтуем. Вероятно, нам придется изменить правила. Возможно, в нору будут подкладывать подстреленную лисицу. Но отказываться от охоты вовсе – это, уверяю вас, невозможно".
На псарню тем временем прибывают фотографы сочувствующих изданий. Делают снимки с помощью широкоугольного объектива, чтобы собачьи глаза казались печальнее. Беда в том, что в печали - и те, кто с охотой непосредственно не связан. К примеру, фермеры, вынужденные теперь платить за вывоз павшего скота. "Работа, которую мы выполняем, включает и такую услугу для фермеров, - объясняет егерь Ричард Беннетт. - Мы бесплатно забираем туши, годные только на корм собакам. Теперь, разумеется, этого не будет".
Пламенную речь, произнесенную перед началом последней охоты, Ричард Беннетт завершил просьбой снять головные уборы в знак уважения к хаундам. Глаза не склонных к сантиментам фермеров были полны слез. Охота более походила на маевку и завершилась призывом сплотить ряды.