Именно с этих слов началась моя история. История моего лета, которое перевернуло мою жизнь, мое восприятие мира... которое поменяло меня и мои убеждения.

Однако тот путь, что привел меня к этому рубежу, начался гораздо раньше – еще в таком уже далеком для меня сентябре 2017 года. Будучи совсем маленькой и несамостоятельной девочкой, я решилась на самый отважный шаг. Недели метаний, размышлений, опасений, ожидания чего-то и кого-то, кто, быть может, придет и разрешит все мои проблемы? Но нет. Я приняла это решение сама, хотя и находясь в тумане колебаний, плотно застилавшим здравый смысл.

Наслушавшись историй о самом лучшем лете, о тусовках до раннего утра, развлечениях, свободе, другом мире, я представляла себе свое лето таким же – беззаботным и радужным. Все пошло совсем не так.

Целый год ожидания, подготовки, сбора документов и снова ожидания. А что, если я не понравлюсь работодателю? А что, если документы не соберу? А что, если виза, собеседование, билеты, таможня, люди, работа, дорога… И вот последний документ, вот уже и интервью закончилось со словами «See you in the United States», вот и виза на руках, и эхом в голове отдаются слова консула «take care». И на душе ни радостно, ни грустно.

Долгожданный июнь. Последний экзамен, четверг; вылет уже завтра в 6 утра, а чемодан не собран. Будильник заведен на 2 часа, надо лечь пораньше. Последняя ночь в России: что-то беспокоит, не могу заснуть, в голове тысяча мыслей и навязчивая идея бросить все и остаться. А зачем куда-то лететь? Через целый океан, страшно. Собрав волю в кулак, встаю раньше будильника, прощаюсь с семьей, бросаю вещи в такси и погружаюсь в свои мысли, наблюдая за сменой пейзажа за окном. К чему эти долгие расставания, лишние слезы, переживания.

Вот аэропорт: багаж сдан, посадочный получен. Опять ожидание. Появляется странное чувство, будто что-то щекочет внизу живота, периодически пробегают мурашки.

Бесконечные пустые беседы сменяются резкой тишиной. Объявляется посадка. Первый рейс до Москвы, смена аэропорта, а затем… Затем Нью-Йорк. Пытаюсь вспомнить все, к чему меня готовили в агентстве, но не могу зацепиться ни за одну мысль; в голове медленно скачет из одного полушария в другое сорняк, дует теплый летний ветер и подкрадывается жаркий зной. Подождите. В голове ли это?

Мое радостное «Hello» было встречено холодным «Hey», будто меня резким ударом хлыста вернули в Петербургскую депрессию. Ни одного вопроса, ни еле заметного подергивания уголка губ я не получила в свой адрес, вернули паспорт, забрали отпечатки.

И вот двери аэропорта распахнулись, горячий воздух окутал мое не по-летнему утепленное тело, я, наконец-то, оказалась на американской земле. Эмоции стали переполнять меня, я начала чувствовать! Америка! Да! Неужели с этого момента я счастлива?

Узнав у работника аэропорта, как мне лучше всего добраться до моего места назначения, я вежливо его благодарю и получаю добрую старческую улыбку в ответ. Моя первая американская улыбка. Выхожу на улицу. Вокруг люди сжимают друг друга в радостных объятиях, через дорогу автобус. Тот самый, что должен отвезти меня в самое сердце города, где меня будет ждать следующий автобус до Кливленда.

Сажусь в автобус, занимаю свое место у окна, уже приготовив телефон с открытой камерой и свободной памятью. Череда маленьких уютных американских домиков и мусор на обочине кольцевой дороги… что-то не совсем так я себе это представляла. А, вот он центр! Вечно беспокойные люди, небоскребы, что даже в камеру не помещаются, но самое главное – та самая мелодия большого города: сирены, метро, магазины, огни. А в салоне настоящие американцы обсуждают последние новости. А я просто сижу и улыбаюсь. Да, это то самое.

Нас высадили за три квартала от автобусной станции. Как далеко это кажется в Петербурге, но как быстро мы дошли там, отвлекаясь то направо, то налево, увлекаясь каждой новой высоткой. Буквально секунды прошли, как передо мной выросло здание вокзала, такое же стеклянное оно растворилось на фоне остальных офисов, что я бы и не подумала, что где-то там прячется мой автобус.

Опять ожидание. Нас отправили вниз, мы стали в очередь и начали осматриваться. Испано-английская речь доносилась до нас изо всех уголков этого лабиринта, состоящего из нескольких выходов на платформу. Немного грязновато, неуютно, кто-то спит, прижавшись к стене. Началась посадка, делаю шаг вперед и чувствую легкий толчок в спину. Оборачиваюсь, на меня смотрят глаза женщины, афроамериканки, и слышу «I`m sorry, baby, I didn`t mean to». Ее голова склонилась в дружеском жесте, а полная рука нежно скользнула по позвоночнику. Да? Вот так просто? Я снова растворилась в улыбке.

Нью-Йорк – Кливленд. Покупая билеты на автобус еще в России, я искренне верила, что все восемь часов на ночном автобусе я буду спать – как раз и режим настроится, и с новыми силами на работу выйду. Разве хоть что-нибудь пошло, как было задумано?

Заснув в первые десять минут от жуткой усталости – все-таки два перелета с шестичасовой пересадкой и разница во времени перебороли – резкие потоки холодного ветра пробудили меня. Осознав, что место у окна подвержено продуванию, и почувствовав все нарастающие темпы кондиционера, я медленно начинала замерзать. Еще только несколько часов назад я жалела, что не положила шорты в ручную кладь, как сейчас это казалось самым здравым решением, а все мысли были о моем теплом зимнем одеяле или хотя бы шерстяных носках. Окинув взглядом салон, я обнаружила заядлых путешественников – кто спал в пуховике, кто под тремя одеялами. А ведь никто не подошел и не попросил выключить кондиционер. Кроме меня. Моя попытка не увенчалась успехом – водитель посчитал, что в салоне слишком жарко, и не стал выполнять мою просьбу. Что ж. Засунув рюкзак между сиденьем окном, я поджала под себя ноги и натянула джинсовую куртку. Хоть это и не спасло меня – сна я так и не увидела – мне все-таки немного удалось насладиться красотой ночной природы штата Пенсильвания. Вот и первая ночь в Америке.

Когда первые лучи солнца, осветившие уже всю планету, дошли, наконец, и до нас, мы добрались в Кливленд. Утро. Шесть часов. Суббота. Город будто вымер. Все закрыто, машин нет, кое-где в теньке прячутся какие-то люди. Следующий автобус в двенадцать дня, надо выжать из этих шести часов как можно больше! Обойдя весь даунтаун, когда солнце уже стояло в зените, я вернулась на станцию в ожидании своего автобуса. Мимолетные беседы с местными, их помощь, хоть и незначительная, искренние улыбки настраивали меня более, чем позитивно. Но все ожидало меня в Сидар Поинте.

Cedar Point, Sandusky, Ohio. Пожалуй, новая глава этого лета открывается именно здесь. Здесь собрались все самые яркие воспоминания, самые теплые, самые уже такие родные.

Но начиналось все совсем не так. В те моменты все казалось иначе. Все те радужные картинки стали плыть перед глазами, новое событие затмевало другое и, казалось, что ничего хуже больше не случится. Сначала общежитие - Commons, где нас поселили в маленькие комнаты, будто отбывать наказание. Платная прачечная, всего две микроволновки на здание, постоянно включенный кондиционер, странные соседи! Помню первую ночь. Один матрас без простыни, одеяла, подушки, в комнате температура 15 градусов, а моя кровать – единственная жертва этого злосчастного кондиционера, потоки которого еле долетают до остальных. Натянув все теплые вещи, что я смогла найти в своем чемодане, и закинув под голову рюкзак, я моментально отключилась после двухдневного путешествия без сна. Даже не помню, замерзла я или нет…

Затем тренинги, куча бумаг, огромные очереди за оформлением на солнцепеке, целый день в аквапарке, сгоревшие плечи и … получение формы. Я думала, меня ждет синяя футболка, как у всех тех ребят, кого я видела в парке, но нет. Мне дали нежно розовое поло с надписью Coasters и черные плотные штаны, размера на три больше меня.

И вот мой первый рабочий день. Перед глазами открывается вид на безумнейшие горки, которые мы уже успели опробовать в наш первый день. Помню это медленно надвигающееся чувство беспокойства, перерастающее в дикий ужас за всего лишь пятнадцать секунд, когда состав только поднимается в небеса. Затем резкий спуск, петля, голова кругом, еще одна петля и наше первое приветствие «How was your riiiiide?». Буря эмоций, наша первая горка! Несемся стремглав сквозь лабиринты, где стоят сотни людей в самые загруженные дни, на ту же горку, которая тогда казалась самым невероятным аттракционом, и опять «How was your riiiiide?».

Да, мой первый рабочий день. Парк только просыпается, сонные работники неспеша идут на свои рабочие места, а я уже вижу издалека очертания своего ресторана, где я проведу два месяца. В голове слова подруги «Ты будешь проводить на работе все свое время, но это не то, что ты будешь вспоминать потом. Развлекайся, ходи на тусовки, живи вне работы!». Но… у меня все было иначе.

Первые рабочие недели по 14 часов день изматывали меня и мое больное колено (надо же было не взять бинт) настолько, что я и представить не могла. Боль и усталость в конце рабочего дня стали мои постоянными спутниками. Затем мне составили расписание, по которому я каждый день должна закрывать ресторан, а это значит еще час уборки после закрытия. Затем сокращение часов в связи с прибытием новых людей в парк, вечная жара, усталость, боль, расписание, часы, люди!

Я только сейчас осознаю, сколько трудностей мне случилось пережить за все то время в Америке. И ведь это далеко не все! Я удивлялась поначалу, почему мне никто не сказал, что будет так трудно? Почему не предупредили? Все слишком просто. Этих трудностей и не было, они исчезли в тот самый миг, как я встретила здесь своих новых друзей, которые и сделали мое лето незабываемым. Я ничего не замечала, я перестала замечать, я забыла о том ужасном путешествии в автобусе-холодильной камере, о той первой ночи в своей новой комнате, о сгоревших до костей плечах, о вечно ноющем колене, об отсутствии переходника для американской розетки, о милях, фунтах, унциях, фаренгейтах, 12-ти часовом дне вместо 24, обо всем! Я просто жила каждым моментом и улыбалась в глаза очередной неприятности, у которой уже не было сил сбить меня с того настроя, с каким я открывала себя каждому новому дню.

Я помню те 14-часовые дни, когда весь ресторан забит людьми, а ты сбиваешься с ног, пытаясь решить проблему каждого. Особенно позже, когда супервайзеры начали тебе доверять настолько, что ты мог сам сделать возврат или дать какое-то блюдо от заведения недовольному гостю. Помню первые дни на кассе, когда дрожали руки от мысли, что ты можешь где-то ошибиться, пробить не то, обсчитаться, все испортить, и рядом стоящего супервайзера, который всегда здесь, когда твои зрачки расширяются от страха при приближении нового гостя. Помню постоянно ворчливых друзей-спасателей, что ждали меня после работы, а меня задерживали. Помню те дни, когда ты, единственная русская девочка во всем ресторане, стоишь на беклайне за выдачей еды, справа стоят румыны, а слева на гриле испанцы и ты полностью погружаешься в испано-румынскую атмосферу, постепенно запоминая по слову из каждого языка. Помню бессонные ночи на эвакуационной лестнице со своим арабским другом, когда пришли с работы в 1 утра, на работу вставать в 7, на часах уже 4, а мы просто разговариваем.

Да, одна из таких ночей до сих пор не дает мне покоя. Я помню, как мы говорили, не думая о том, что мы из разных стран, культур и язык нам этот и не родной вовсе. Мы говорили обо всем: о наших жизнях до Америки, о том, как мы сюда попали, о проблемах, страхах, планах. Мне казалось, я ни с кем так никогда не говорила, как с ним. Каждое слово дергало очередную струнку моей души, которую я полностью смогла открыть человеку, которого я знаю меньше месяца... Теперь кажется, что мы были знакомы всю жизнь.

Я помню каждый рабочий день! Каждый раз что-то случалось, что-то особенное. И все дело было в людях. Эти люди стали моими, и они делали каждый день моего лета самым счастливым. Да-да, мой первый рабочий день. Я пришла к девяти, ресторан встретил меня своим рокнрольным плейлистом, что состоит всего из двадцати песен. И ведь они никогда не надоедали, хоть мы уже наизусть знали их очередность и могли спокойно определять время по очередной песне. Я нашла своего супервайзера, познакомилась с ребятами и замолчала… они все друг друга знали, у них были темы для разговора, общие шутки, а что я? Я думала, что никогда не впишусь в эту компанию. Уже девять часов, мне пора уходить, а меня просят задержаться – день независимости, много людей. Ладно, всего лишь час… а потом два, три. Пришла домой, на часах час ночи, упала на кровать, пять часов сна, проснулась так же, как упала. Когда уже выходной? Всего лишь через полторы недели. Полторы. Недели.

Со временем вошла в этот ритм, даже стала просыпаться раньше и гулять перед работой. Я успела обойти весь даунтаун, посмотреть на эти милые домики, где во дворе у каждого стоит баскетбольное кольцо, а сверху развивается красно-белый флаг со звездами. Успела поговорить с местными, понаблюдать за маленькими девочками, что играли в бейсбол, покататься на американских качелях, которые я видела только в фильмах, и трижды заблудиться без симки и интернета.

Помню спонтанную поездку на Ниагару на арендованной машине в компании друзей-арабов и двумя девочками из Румынии и России, с которыми я в поездке и познакомилась. Я знала только друга с работы, кто эту поездку и организовал. Долгие четыре часа в одну сторону и арабские песни на весь салон, затем Ниагара сити и бесплатная парковка с единственным выездом – в Канаду. Да, доверься египтянину. А вот сказочные водопады… Никогда не видела себя такой счастливой на фотографиях. Затем ливень, рабочие кроссовки промокли до нитки; вернулись в машину, включили обогреватель, достали еду, которую взяли еще прошлой ночью на день employees, ее ведь там бесплатно раздают. Четыре утра, мы опять в Сандаски, доиграла последняя арабская песня, на работу через пять часов… Хотела написать такой пост под фотографией, но слова путались с эмоциями, и я не смогла составить и строчки. Просто сидела и улыбалась, глядя на себя сияющую.

Помню, как закрытие ресторана стало уже такой неотделимой частью рабочего дня, что под конец мы уже без распределения нашей постоянной командой шли на свои места и начинали закрываться еще за час. Помню первые степы и поинты, когда пришел эриа супервайзер и торжественно вручил бумаги с нарушениями и опозданиями, а мы не могли прекратить смеяться и радоваться нашим первым поинтам. Еще пятнадцать (а для кого и меньше) поинтов и все, увольнение. Помню, как в одно мгновение во всем ресторане погас свет, и мы все, одно большое розовое пятно, сидели позади ресторана и смеялись, смеялись, смеялись. Помню ливень и мусорные пакеты, которые мы использовали вместо дождевиков, и сдутую ватрушку, стащенную из аквапарка нашим супервайзером. Помню, как самодельный бейсбольный мяч летал по всей кухне, оставив огромный синяк на плече одного колумбийца. А затем баскетбольный матч, воображаемое кольцо над раковиной, первый данк, падение и … сотни разлетевшихся монеток по всей кухне. «Somebody`s gonna be short», с ухмылкой сказал виновник двухчасовых поисков этих несчастных центов.

Помню все наши горки и уже выработанный иммунитет, который все подталкивал нас на новые высоты, и это приветствие, что стало нашим девизом и названием моей истории. Помню, как мы решились, наконец, прокатиться на стил вендженс, ее только открыли в этом году. Мы стояли полтора часа в очереди, все намереваясь развернуться и уйти, ведь нас ждали друзья. Но мы выстояли и ни разу не пожалели. Эти деревянные балки, что не внушают доверия, и ужасающий звук во время подъема, который, казалось бы, никогда не кончится (самая высокая горка в парке все-таки!). И вот он первый спуск на 90 градусов вниз, а затем опять вверх, неожиданный поворот, резкий спуск и бешеные аплодисменты в конце. Сколько эмоций!

Под конец сезона мы знали все горки и без труда направляли заблудившегося гостя, вспоминая, как совсем недавно простой вопрос «где туалет?» нагонял панику, от которой нервно дергался правый глаз.

Помню наш первый клуб и культурный шок от той близости, что происходит во время танца у латиносов. И это просто национальный танец. А потом «Даша, идешь в клуб? Сегодня последняя латинская туса, все латиносы разъезжаются!» слышала я каждое воскресенье и среду в течение всего августа. И каждый раз мы отрывались будто в последний. Помню те долгожданные походы на Gas Station в полночь через лес в кромешной тьме и опять бессонные ночи с банкой ферлоко, и те долгие разговоры обо всем и ни о чем. Помню очереди на автобус в волмарт, безумный шопинг в tax free weekend, двухчасовые прогулки в сандаски мол и обратно под жадно припекающими лучами солнца.

Помню поездку в Питтсбург. Опять арендованная машина, все те же арабские песни, хоть и в компании три русских и всего один египтянин. Первая остановка - аутлеты. Всего пол дня и недельной зарплаты, как и не бывало. А потом город... мы поднялись на самую высокую точку, чтобы встретить там закат. Солнце уже пыталось скрыться за небоскрёбами, но мы успели его поймать и запечатлеть это ярко переливающееся небо в своей памяти.

Помню последние недели августа, когда мы напрочь забыли, что такое сон, а каждая ночь была ознаменована совместными походами то в ресторан, то в боулинг, то просто в комнату супервайзера, чтобы провести последние дни вместе самой лучшей командой костерс. Я забыла обо всем, забыла о том путешествии, что ждёт меня уже через несколько недель, забыла о билетах и отелях, которые уже вот-вот надо покупать и бронировать. Я не думала ни о прошлом, ни о будущем. Я действительно жила, жила каждым моментом.

Я и представить не могла, что когда-то наступит тот день, когда придётся прощаться. Их оказалось намного больше. Каждый день кто-то уезжал, и каждый раз было тяжело отпускать. Happiest hello, hardest goodbye. Каждый раз самые горячие объятия, самые искренние слёзы, самые последние фотографии, самая душевная ночь вместе и ... такси, что заберёт этого человека туда, куда совсем скоро уедешь и ты.

Наш последний рабочий был в понедельник, мы закрывались раньше, чем обычно. Впереди нас ждала генеральная уборка, которая, по подсчетам супервайзера, не закончится раньше двух утра. Мне предлагали уйти в шесть, но что бы я делала в коммонсе одна? Я осталась. Когда наших рук уже не хватало, а на часах было десять вечера, к нам в костерс отправили людей со всех мест в качестве помощи. Мы знали их всех, они уже работали как-то с нами во время большой нагрузки. Мы чистили все, к чему не притрагивались с начала сезона, оттирали полугодовые слои грязи и жира, стряхивали пыль, меняли масло. Это было самое тяжелое закрытие ресторана, но мы никогда не веселились так, как тогда. Когда перевалило уже давно за полночь, к нам пришел наш новый менеджер и отпустил домой, хотя работы было еще часа на четыре. Оказалось, что мы единственные, кто делает эту уборку. Мы доделали то, что уже было начато, сделали свой последний клок аут и пошли на остановку, на которой … нас никто не ждал. Просидев полчаса под навесами, мы решили, что автобус уже не приедет, и направились в сторону коммонс. Не успев пройти и пол пути, мы заметили, как навстречу нам несся последний автобус, который отправили за нами.

Помню последнюю поездку в Кливленд. Очередная машина, компания, я за навигатором, пропущенный съезд и вопли американца «Dasha, what the hell!». Всего лишь съезд пропустили, из-за чего придётся получасовой крюк делать. А то, что кто-то час назад двойную сплошную пересёк, когда навстречу несся чёрный додж, готовый врезаться в пассажирское сиденье, на котором сидела я, так это мелочи. Одновременно закатив глаза, начинаем смеяться и делаем музыку погромче.

А в Кливленде нас уже давно ждут наши друзья-египтяне. И снова объятия, будто впервые, хоть и виделись этим же утром. Опять шопинг, опять шутки. Зашли в чизкейк фактори, пол часа выбирали себе десерт и вот он... огромный орео чизкейк стоимостью в 8 долларов (почти час моей работы), который я не смогла одолеть в одиночку. А затем дождь, мы спрятались в машинах и поехали встречать закат. Мой последний закат в штате Огайо. Последние капли разбились о лобовое стекло, и на горизонте выросла радуга. Мы припарковались недалёко от Rock’n’Roll Hall of Fame, сели на багажник и провожали последние лучи солнца за горизонт. Ярко оранжевое небо нежно отливало где-то в дали, казалось, что ничего прекраснее и не может быть. И вот солнце село. На небе появились звезды, которые я видела здесь каждую ночь, уходя с работы. Каждый раз эти звёзды светили ещё ярче, чем вчера. Каждый раз их становилось все больше и больше. И вот сейчас я смотрела на небо и мне казалось, что я никогда не видела столько звёзд, которые пытались затмить друг друга. Да, небо здесь совсем другое. Всю ночь мы гуляли по ночному Кливленду, который так и манил вглубь своими огнями.

Мы вернулись в четыре часа утра в Сандаски в четверг, еще девять последних часов здесь. Вернувшись в комнату, я начала собирать чемодан, который уже трещал по швам. Все попытки застегнуть молнию не увенчались успехом, я начинала постепенно сдаваться, как в комнату постучались. Это была девочка из Румынии, с которой мы только что вернулись из Кливленда. В одной руке она держала банку арахисового масла, которое я так полюбила за это время, в другой – яблочный сок, который мы каждый день берем на работе. Вдвоем одолев мой чемодан, располагаемся на моей кровати и отмечаем успех, а за окном уже начинает светать.

С первыми лучами солнца ловлю первый автобус до парка, чтобы сделать процесс аут, и в последний раз наслаждаюсь этой привычной поездкой. Захожу последний раз в бистро, беру бесплатную газировку и направляюсь в сторону выхода. Окидываю взглядом костерс, скрываясь за воротами Сидар Поинта, и сажусь на тот же автобус, что уже ждет меня на остановке.

В последний раз мы встретились у ворот нашего общежития все вместе. Точнее все, кто остался. Не хватало только моего друга из Египта, который уже ждет меня в Чикаго. Все пытались сдержать душившие горло слезы, которые так и лились при новом объятии. Наши последние фотографии, последнее прощай и обещание, что мы снова встретимся, обязательно. Мы должны приехать на свадьбу к нашим полякам в следующем году, в Колумбию на настоящую латинскую пати, по пути заскочив в Эквадор, встретить Новый Год в Испании, навестить ребят в Румынии и посмотреть на пирамиды в Египте.

Но вот и все. Мы уже на автобусной станции, следующая остановка – Чикаго.

Чикаго. Мы приехали под вечер, заселились в наш хостел и сразу пошли разведывать окрестности. Первым делом нужно было найти моего друга-египтянина. Было уже очень поздно, когда мы, наконец, встретились, а им уже надо было возвращаться обратно в Сандаски, завтра у них рабочий день. У нас было всего две минуты попрощаться. Не знаю, какие сюда можно подобрать слова. Наверное, это было самое тяжелое расставание за это лето. Не помню, как все это закончилось, помню только, как мы уже стояли в сердце миллениум парка, а на улице ни души.

На утро мы пошли на остров Нортерли. С погодой нам не повезло – лил сильный дождь. Натянув дождевики, мы все-таки дошли сквозь дождь и ветер, и нам открылся потрясающий вид на небоскребы Чикаго. Казалось, что я открыла для себя этот город с другой стороны. На обратном пути мы зашли в уже полюбившуюся панду экспресс, а затем пошли гулять в центр. Обойдя все эти улицы, подверженные ста ветрам, мы вернулись под вечер домой и начали собирать чемоданы. Ну, как мы. Я. У меня был перевес, надо было раскидать все вещи в ручную кладь. На следующий день у нас был самолет до солнечного Лас Вегаса.

Перед вылетом мы успели зайти в кафешку и попробовать настоящую чикагскую пиццу, которую мы еле одолели вдвоем. Кстати, все это время у меня не было сим карты, я пользовалась только вай файем, который был как в парке, так и в общежитии. В путешествии с этим было трудновато в первое время, но мы быстро смогли адаптироваться и без труда ловили интернет в различных кафешках, которые попадались нам на пути.

Лас Вегас. Этот город встретил нас слишком горячо – 106 градусов по Фаренгейту (больше 40 по Цельсию). В первый же день я заново полностью сгорела, осознав это только вечером. Наш хостел был в старом центре, немного далековато от всей той тусовки, что происходит ночью. Но достаточно близко до отдельной жизни, что существует в этом старом городе. Первый вечер мы провели там, наши глаза разбегались от всех этих огней, музыки, веселья.

С транспортом была беда. Автобусы ходили как-то странно, поэтому нам приходилось ходить пешком – час в центр, час обратно под палящими лучами. Пальмы, солнце, отели, казино… Все, как в фильмах. Особенно ночью. Нам повезло увидеть лоурайдеры, которые так и рассекали город то на трех колесах, то подскакивая со своей бешеной гидравликой. А за рулем – простые люди, ведь эти тачки можно было легко арендовать, правда, за весьма приличную плату. Сам центр нас удивил: каждый квартал — это небольшая репродукция какого-то города. Сначала мы очутились в сказочной Венеции, затем вышли к Парижу посмотреть на поющие фонтаны и в конце нашли статую свободы в Нью Йоркском квартале. Не смогли пройти мимо Белладжио и этих бесконечных автоматов. Да, чтобы хорошо провести время в Вегасе, нужны деньги.

Один день мы выбрали для Гранд Каньона. Мы арендовали машину, забрали наших знакомых еще с парка девочек из аэропорта и поехали в ночь, чтобы встретить в парке рассвет. То, что мы увидели в парке – не передать словами. Бесконечные лабиринты гор прямо у тебя под ногами, никаких заборов, ущелья, уходящие куда-то в даль, и эти свободные птицы, что парят над каньоном. Ребята пошли к обрыву, а я просто сидела на скале и наслаждалась этими бескрайними просторами.

На обратном пути мы заехали на плотину Гувера, которая находится на границы Аризоны и Невады. Там снимали одну из частей трансформеров. Не думала, что эта плотина сможет меня чем-то удивить, но… нам показали один фокус. Если вылить немного воды вниз в дамбу, она не польется. Ветер под давлением вытолкнет ее обратно прямо на вас. Минут 20 мы просто стояли и экспериментировали.

Вернулись мы под вечер и сразу легли спать. Вставать надо было рано, чтобы успеть на автобус до Лос-Анджелеса.

Лос-Анджелес. Первым делом мы прошлись по всей аллее славы. Не ожидала, что она окажется такой длинной, ей будто не было конца. Но мы нашли всех, ради кого и приехали – от Шварценеггера до Бандераса.

У нас было всего три дня на этот город, один из которых мы провели в Юниверсал Студиос. Мы сразу побежали в школу чародейства и волшебства за нашими волшебными палочками и стаканчиком холодного сливочного пива. Казалось, будто мы действительно попали в сказку. Что меня больше всего поразило – британский акцент у всех работников этой секции, по которому я так сильно соскучилась. Потом нас прокатили по всем площадкам, где действительно снимают настоящие голливудские фильмы, рассказали все секреты и показали, как все это работает. На самом-то деле все так просто!

После тура мы покатались на всех возможных аттракционах – убежали от мумии, спасли планету от мегатрона, прошли посвящение в миньоны, выжили в ходячих мертвецах, обошли симпсонов и вышли на французский квартал.

А вечером мы добрались до знаменитых букв, откуда нам открылся вид на ночной город. Целый час мы просто сидели в абсолютной тишине и смотрели на эти мерцающие огни большого города. Жаль, что фотографии не смогли передать все то, что мы видели с тех вершин.

А на следующий день самолет до нашей последней точки – Нью Йорка.

Нью-Йорк. Бруклинский мост - Таймс сквер - Empire State Building – Wall Street - Статуя Свободы - Центральный Парк – наш первый день мы провели на ногах, не чувствуя никакой усталости. То ли от того, что 20 км в день стало для нас привычным упражнением, то ли от тех эмоций, что вселяет в тебя эти улицы. В этот город я, пожалуй, влюбилась. Там было все, как надо. Все то, что я увидела в первый день в штатах, вся та атмосфера пришлась мне по душе.

На следующий день мы поехали в аутлеты, где нас ожидал безумный шопинг. Мы то теряли друг друга в этих бесконечных магазинах, то находили. Еле-еле добравшись домой с тяжеленными сумками, мы, наконец, перекусили и сразу побежали обратно в центр.

Остановившись в Брайант парке, мы присели за столик и перед нами открылся вид на Empire State Building. Опять уже привычная тишина и часы наслаждения всем тем, что тогда было вокруг нас. Я позвонила подруге и в прямом эфире показала ей тот вид, который она потом сможет увидеть только на фотографии. В России было 5 утра, я ее разбудила. Но не каждый же день тебе из Америки-то звонят!

В свой последний день мы опять прогулялись по Манхеттену, зашли в магазин сладостей, накупили все, что только в руки поместилось и поехали обратно за чемоданами. По пути зашли в первый раз в Данкин Донатс и попробовали эти всем известные пончики.

Когда я улетала, у меня не было того опустошения, которого я так боялась в самом начале. Слезы не подступали к горлу, хоть и было такое чувство, будто прощаешься с чем-то родным. Я будто уже была готова … или наоборот. Я не считала дни, сожалея, что осталось так мало. Я не боялась, что придется улетать обратно. Было чувство удовлетворенности, будто все так и должно быть, мое время пришло, лето закончилось, закончилось на самой яркой и красочной странице, не обрываясь внезапно и резко. Я поняла, что все, что произошло, должно было произойти, я сделала правильный выбор тогда в сентябре. Жизнь закинула меня в богом забытое Огайо, а я смогла сделать свое лето самым лучшим. Теперь эти два с половиной месяца остались самым теплым воспоминанием, а все те люди всегда будут в моем сердце маленькой частичкой меня.

---